"Дочки-матери" #14, июль'99;
рубрика "Кумиры"

"Несчастный случай" - наше счастье

Как-то я спросила Кортнева: "Алексей, а правда, что вы все коварно обманываете своих поклонниц: выходите на сцену без колец, а сами давно безнадежно женаты". На что он ответил: "Выходить на сцену без колец - это абсолютный принцип. Именно чтобы не потерять женскую половину зала. А петь с кольцами - это все равно что... ну, с расстегнутыми ширинками". Басист флегматично добавил: "Мы предпочли ширинки..."
    Алексей Кортнев - москвич, родился 12 октября 1966 года. Закончил английскую спецшколу и не закончил мехмат МГУ. Страстно любит горные лыжи и пляжный волейбол. Одна из привычек - многочасовое отмокание в ванной по утрам. Обожает читать, в музыке предпочитает арт-рок и группу "Queen". Двое детей от первой жены - великолепной певицы Ирины Богушевской. В данный момент женат на актрисе Юлии Рутберг.

- Обычно у девочек до 18 лет голова забита всяческой розовой чепухой. А потом наступает "взрослая жизнь", и все чаще раздаются слова: ну, мать, такое только в кино, о таком только в стихах хорошо пишут, за любовью надо вечером на сеновал... А вот когда вы пишете свои тексты, они о настоящих, реальных чувствах или о том, что полагается чувствовать поэту: слезы-морозы, подберу в снегу?.. В жизни-то это бывает?

- Да, в жизни это бывает. Правда, мне кажется, при всем романтизме у нас тексты достаточно жесткие. Они никогда не бывают совсем уж розовыми, и насчет "подберу в снегу" - в этом романтизма тоже мало, коль речь идет вообще о такси, если вы помните. И тем не менее встречаются такие истории в жизни, и достаточно часто. Но хоть начинаются они романтично, редко заканчиваются хорошо... Пишу ли я о себе? Нет. О так называемом лирическом герое. Далеко не все, что входит в тексты песен, на самом деле происходит со мной или с нами.

- Если вашу последнюю концертную программу "Женщины России" разобрать по персонажам, получаются не женщины, а какая-то кунсткамера: одна другой краше. Действительно, ведь нет у вас настоящей лирики. Отчего так?

- Да потому, что в такой положительной, романтической лирике созданы такие шедевры, что уже и лезть бессмысленно. А люди, которые слушают нашу музыку, достаточно продвинутые. И поэтому мне интересно говорить с ними на том языке, на котором я привык говорить со своими друзьями. Мне всегда был интересен какой-то такой дуализм между мужчиной и женщиной или даже мужчиной - мужчиной, женщиной - женщиной, - я имею в виду дружбу, любовь, знакомство.

- Вы когда-нибудь посвящали стихи женщинам просто так, по жизни?

- Когда-то да, конечно, писал с посвящениями. У меня была достаточно длительная история эпистолярных ухаживаний и в школе, и в университете. Такие затяжные письма к Лауре... Но это старые, прошедшие дела, и сейчас я не особо высокого мнения о них.

- Вам приходилось когда-нибудь совершать сумасшедшие поступки ради женщины вне 8 Марта и Святого Валентина? Вроде залезть на 9-й этаж по водосточной трубе с розами в зубах...

- Нет. Должен сказать, что вообще в своей жизни безумств ни ради женщин, ни ради себя или карьеры не совершал.

- Свинтить табличку в шереметьевском дворце и подарить ее за красоту содержания Андрею Макаревичу (на ней было написано: Главный хранитель Червяков Иван Иванович. - Авт.) - это нормально?

- Баловство - да. Если не сотни случаев, то десятки - точно. Срезание светофора со столба в школе... Но это нельзя назвать безумством. Я не рисковал жизнью, а максимум тремя или пятнадцатью сутками в отделении за хулиганство. Это не такой уж большой риск. А что касается вползания на 9-й этаж... Я ползал, конечно, по стенке, когда у меня не было ключей от собственной квартиры, и пришлось тогда спускаться с пятого этажа на третий по балкону... Было достаточно весело. Но и... женщина здесь, безусловно, была замешана, потому что она заперла квартиру и уехала на дачу.

- А теперь вопрос из письма: "Я не знаю, что делать, хочется жаловаться всем подряд. Я рассталась с мальчиком, так как поняла, что он меня никогда не любил. Но ведь он говорил мне о любви каждый день и теперь, наверное, вешает лапшу кому-то еще". Скажите, Алексей, все мужчины такое трепло?

- Не знаю, мне кажется, все очень сильно зависит даже не от возраста, а от меры ответственности, которая в тебе есть. До поры до времени я тоже грешил недержанием речи, но это уже давно прошло. И сейчас из меня какие-то слова признания вытянуть чрезвычайно трудно! Появились какие-то табу в жизни, то есть можно быть с человеком в очень близких отношениях, но не произносить заклинаний. Потому что это налагает очень большую ответственность, и надо это один раз понять и держать язык за зубами.

- Сильно, на ваш взгляд, меняется отношение к людям с возрастом?

- Что до меня, то я стал к 30 годам, наоборот, ответственнее, и в этом есть и положительное и отрицательное. Потому что я наконец научился говорить людям: я не хочу с тобой общаться. До определенного возраста, даже года два назад, я не мог сказать человеку: не звони мне больше, ты мне неинтересен. Теперь могу. Не хочу сказать, что я этому рад, но...

- Может, звездная болезнь наконец появилась?

- Может... Но общение через силу не может быть полезным.

- Так, а когда женщина начинает раздражать? Когда "не валяет котлет, не покупает газет"?

- Когда она становится навязчивой! Ровно в этот момент она стремительно глупеет в твоих глазах.

- Правда, что вы играли в нью-йоркском метро?

- Это было очень давно, сейчас мы достаточно свободны, чтобы не зарабатывать таким образом деньги. А это мы ездили в Штаты с гастролями Студенческого театра МГУ.

- У вас не возникало желания остаться за границей?

- Нет-нет! Я работаю с языком, и это единственное, в чем я чувствую себя профессионалом. И переезжать в страну, где тебя будет слушать диаспора... Меня не интересует ее мнение. Есть блистательные примеры свободы от языковой среды - Бродский, конечно, но это гениальное исключение. А так меня вполне устраивает жизнь в России... Нет, я не хочу сказать, что меня устраивает жизнь народа в России, это мучительная жизнь, но я не хочу от нее отрываться.

Анастасия Кузина